О чревоугодии (прп. Ефрем Сирин)

Слушать: https://radonezh.ru/radio/2023/12/04/21-00

иерей Сергий Генченков: - Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Поздравляю всех вас с праздником Введения во храм Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, с наступающим праздником святого благоверного князя Александра Невского и, вообще, с Рождественским постом. Вместе с вами радуюсь: наконец-то пост, можно все-таки сугубо заняться воздержанием и какими-то особо серьезными предметами. Сегодняшний серьезный предмет – чревоугодие. У меня много накопилось ваших вопросов. У нас много говорят про пост, и это правильно. Но говорят, что главное – это не диета, это несущественно, главное – не с кем не ссориться, никого не ругать и так далее, как будто, можно подумать, тело не связано с душой, пока мы в теле находимся. И как будто это независимые друг от друга вещи. А ведь неспроста среди всех наших страстей первым номером мы обычно, по градации святоотеческой, выступает чревоугодие. С него все начинается. То есть «раб чрева своего».  Чрево – это же в прямом смысле имеется в виду. Оно тебе диктует: «Я хочу», - а ты не можешь ничего ему противопоставить и вынужден выполнять его заявления, пожелания, мнения, соображения – в общем, все, что оно затребует, ты должен ему дать. Чтобы нам все-таки сегодня немного разобраться, я предлагаю сегодня о чревоугодии поговорить вместе с преп. и богоносным отцом нашим Ефремом Сирином, его же молитвами да помилует нас Господь. Итак, я открываю второй том «Добротолюбия». Святой преп. Ефрем Сирин предлагает нам как раз эту борьбу с восьмью главными страстями вообще, это слово 55 из его слов, и, конечно же, в частности о борьбе с чревоугодием. Он, конечно, для монахов писал, как сразу скажут: «Зачем нам монашеское?». Но давайте мы с вами учтем, что чрева что у монахов, что у мирян, в принципе, одни и те же. «Знай, что есть восемь помыслов, которыми производится все худое», - и давайте мы эти восемь помыслов поймем. Конечно, мы знаем, я надеюсь, но будем все-таки держать в своем сердце лучше даже, не только в мозгах, но хотя бы в мозгах, что именно прогневляет Бога максимально – вот эти самые восемь страстей. Мы как-то разбирали с вами, что страсти и грехи – это не одно и то же. И что давать волю страстям или не давать – это, в принципе, наше дело. Если бы невозможно было бы все это обуздать, то Господь бы не давал бы нам заповедей. Поэтому давайте перечислим эти восемь помыслов – видите, как называет преп. Ефрем: «Чревоугодие, - первым номер как раз, с него начинается, - блуд, - как следствие, видите, - сребролюбие, гнев, безвременная печаль, уныние, тщеславие, гордость» - восемь. Но некоторые святые объединяют последние «тщеславие» и «гордость» вместе. Потому что, как говорится, мы с Тамарой ходим парой. То есть не бывает такого, чтобы было тщеславие и не было гордости, и наоборот. Но это уже другое дело. Это все следствия, в принципе. То есть это все отдельные страсти, но, тем не менее, одни за другие цепляются. Есть даже специально святые разбирают, у кого какие причинно-следственные связи – откуда что берется. Например, святой апостол Павел про грех пьянства – пьяницы не наследуют Царствия Небесного: «Не упивайтесь вином, - говорит апостол Павел, - ибо в нем есть блуд». Вот следствие. Имейте в виду. У нас сейчас Рождественский пост, сейчас грядут светские мероприятия – Новый год и так далее. И поэтому это мы, православные христиане, должны внимательно смотреть и помнить эти слова святого апостола Павла, что очень опасно, особенно в пост сейчас, куда-нибудь пойти туда, где можно напиться, потому что есть опасность серьезных очень проблем. Потому что апостол предупреждает на всякий случай. А впадение в блудные страсти – потом серьезно нужно выкарабкиваться, поэтому лучше, на всякий случай, подождем. Напоминаю, что нет в вине греха, и поэтому он даже в Послании к Тимофею прямо даже специально ему говорит: «Ты должен немножко пить вина для желудка твоего», - понятно, что постишься, но тебе надо лечиться, проблемы с желудком у него были. Дело не в вине, а дело в пьянстве - то есть когда зависимость, когда «угодие». Поэтому очень важен этот момент. Эти самые восемь помыслов и ведут брань со всяким человеком. У преп. Ефрема не написано, что с монахом – «со всяким человеком» эти страсти, помыслы, ведут борьбу. «А ты, чадо, если хочешь препобедить чревоугодие, возлюби воздержание, имей страх Божий и победишь». Видите, какая элементарная рекомендация. Давайте вдумаемся – «если хочешь препобедить» - можно не хотеть. Если ты уже сдаешься и говоришь: «Нет, нет. Это непобедимо. А как же, как же», - то тогда все, можно заканчивать. Если ты не хочешь – ну, и не борись. Ну, и будешь рабом своего чрева. А если хочешь «препобедить» - не просто, а «пре» - «препобедить» - это же серьезно, не просто так. Свт. Феофан Затворник, который делал этот перевод «Добротолюбия» не просто так поставил здесь эти слова. «Если хочешь» – «возлюби воздержание», то есть не: «Вот, скоро пост. Какой кошмар. Надо хоть наесться». Знаете, наверное, все. В начале духовного делания, когда начинают поститься, наверное, все проходят через такие помышления. Может быть, не все, но часто приходится с этим сталкиваться, что это какой-то кошмар, какое-то ограничение, как неохота. А св. преп. рекомендует возлюбить воздержание. Во-первых, воздержание – это что такое? Это – пост и есть. А пост – это воздержание, когда ты не уступаешь. Знаете, как у одного святого было – он никогда не ходил в трапезную. В патерике древнем. И его спрашивают: «Ну, как же так? Трапеза – это же серьезно». А он говорил: «Знаете, я не хочу, чтобы у меня это было делом. Пусть это будет у меня поделье». То есть между делом что-нибудь съел – и все. Он никогда не садился за стол – между делом что-то ел. Это «что-то» – тоже было три маслины в неделю, или кусочек хлеба, или зерна. Несколько зерен съели – вот тебе и весь рацион. И, кстати говоря, не то что бы у них не было сил. Они не то, что ничего не делали, только молились. Нет. Рукоделие, тяжелые послушания, просфорня – там много надо сил, чтобы катать тесто, или допустим где-нибудь там обогревать, котельные, или еще что-нибудь – тяжелые послушания. Тяжести таскать и так далее – кто это будет все делать? Монахи. Вот на этих зернышках, хлебушках, маслинах или финиках они все это препобеждали. Поэтому преподобный говорит со знанием дела – «победишь». «Возлюби воздержание» и «имей страх Божий», то есть смотри внимательно. Вот что еще интересно. Знаете, говорят «остатки сладки», когда приходит кто-то: «О, остатки сладки», - хорошо, что хоть чего-то осталось поесть, а то ничего не оставят. Это в общественных местах, понятное дело. А вообще-то, честно говоря, почему так? Потому что люди, когда приходят первые в трапезную, они берут, что им нравится, выбирают получше. А последние когда приходят, им уже остаются воспоминания о том, что там было больше, чем само это. А раньше было не так. Раньше огромная семья садилась за стол, у всех ложки, огромный чан, миска, и по команде начинали кушать. Сначала хлебали что-нибудь, потом посерьезней. Но в общем, нельзя было лучшее: если ты видишь два куска – берешь худший, меньший, более неказистый, а лучший оставляешь. И поэтому тем, кто приходил последний, доставалось самое лучшее. Худшее разбиралось быстрее. Такое было благочестие. Хорошо бы нам тоже так учиться. Потому что это ради ближнего. Возлюби ближнего. То есть ты всегда хочешь, чтобы ближнему что-то лучшее досталось. Такой тренажер – это как раз еда. Хорошо бы что бы у нас так было, и «остатки сладки» были действительно, а не как бывает. Но и борьба с чревоугодием: «Не имей монах пожелания мяс и не пей вина до упоения, иначе огрубеет твой ум и житейским попечениям не будет у тебя конца». Специально обращение «не имей монах». Соответственно у нас, мирян, это как-то разбавляется. То есть у нас нет каких-то обетов специальных монашеских – нестяжание – у нас нет их, поэтому мы в строгом смысле не обязаны их исполнять. И в принципе, есть – у нас никакого греха нет. А вот насчет пожелания чего-то лучшего из еды – для нас важны изыски и так далее. Есть – хорошо. И никто не говорит, что надо готовить обязательно все простое что-то, никак не совершенствоваться, потому что это – тоже любовь к ближнему – сделать хороший стол для хозяйки. Никакого греха в этом нет. Но «ничто мной да не обладает». То есть у меня нет желания, что вот именно я хочу, и все, дайте мне. Это я не ем, это я ем. Это очень важно. И «не пей вина до упоения». Не написано: не пей вина. Написано: «не пей вина до упоения». То о чем мы говорим. То есть нужно опасаться. У нас же даже есть в Типиконе, это главная книга, по которой мы живем – устав в переводе, нормы, когда вино разрешается, когда нет, сколько его. Там в красовулях измеряется. И сколько его разрешается в праздник, скажем во Введение. Мясо – нет, рыба – пожалуйста, а вина разрешается столько-то там. Но до упоения не разрешается. Меня иногда спрашивают: «Что же, Церковь благословляет пить-то?». Я говорю: «Ну, может и благословляет. Но давайте так. Вот мы русские мужики пить не умеем. Факт? Факт». Но значит, если не умеют, у них обязательно до упоения – пить, так пить, значит – нечего. Вспомни, чем закончилось это в прошлый раз твое «я немножечко». В прошлый раз закончилось – штабелем тебя сложили и все. И все плакали, и, вообще, не понятно, что ты там городил, пока был пьяный и не помнишь нечего. Поэтому раз мы не умеем, то не надо тогда. Надежнее тогда воздержание. Очень хорошо. Иначе «огрубеет твой ум» – вот в чем опасность-то. Ведь вы посмотрите, человек, когда объестся, пост не соблюдает, ему не надо это ничего, ничего – он может зато спокойно жить. Но пост не зря воздержание от животной пищи, потому что есть опасность в ней заложенная. Поэтому воздержание. Понятное дело, что когда язва или другие заболевание – мы, наверное, уже все это слышали, что, конечно, тогда надо есть то, что говорят врачи по здоровью. Но речь идет о воздержании. О выборе в пользу воздержания. То есть если тебе и разрешается, благословение священник дал, так выбери тогда кусок отварного мяса против салата по-милански, и вот это все. Простое тогда должно быть – чем проще, тем лучше. «И житейским попечениям не будет у тебя конца». У нас суета когда? Конечно, вокруг стола, того, чего есть. Целыми днями только и думать, что мы будем есть на обед, на завтрак, на ужин. А до духовного дела, в таком случае, не доходит. Вот это опасно, дорогие братья и сестры. Поэтому посты, эти наши тренировки, – это очень полезная для нас вещь. И Церковь, поскольку любит своих чад, как Господь возлюбил ее саму, то, конечно, она не делает сверх меры. Всего лишь зная, что только «постом и молитвой изгоняется род сей», то есть максимально воспрепятствуется демонам нам мешать встречать праздники церковные.

Телефонный звонок: - Господь говорил, что многими скорбями надлежит войти в Царствие Небесное. И вот вопрос такой: как полюбить скорби?

иерей Сергий Генченков: - Есть даже книга такая. Хотите поглубже – почитайте эту книгу. Книга называется так: «Я полюбил страдания» свт. Луки архиепископа Симферопольского,  Крымского, Войно-Ясенецкого, врача, который полюбил страдания. Полюбить скорби, когда ты учишься духовной жизни – то, о чем мы с вами говорим – когда ты учишься воздержанию, любить, уступать, прощать, то тогда не может не быть скорбей. Их не может не быть. Наличие скорбей никак не мешает спасению души. Как-то мы делали с вами тоже на слова свт. Иоанна Златоуста передачу, на его проповедь на эту тему: «если человек сам себе не навредит, навредить ему не может никто». Поскольку скорби все равно есть, то можно их полюбить. А как это сделать? Нужно, во-первых, понять, что те скорби, которые Господь мне попускает для моего же спасения, по моим же грехам еще кстати, очень не значительные по сравнению с теми, какие бывают. И когда человек говорит, что у него самые-самые скорби – знаете, мне приходилось слышать претензии в мой адрес солидных людей, которые говорили мне еще и до священства, всю жизнь, даже сейчас иногда, что «вы так говорите, потому что вы в жизни ничего не видели, а мы прошли через такое и такое». Хочется сказать: «Много вы знаете, что я видел, что я не видел». И ваше ли это дело, во-первых, а во-вторых, скорби переносить как? С благодушием. То есть они у меня маленькие. И, правда, вы правы. Может быть, милостью Божией, блокадный Ленинград я не застал, родился позже и в такой ситуации не был, поэтому не знаю, как это, или в Дахау или в Освенциме не был. Но где я был, у меня хватало тоже своего. И поэтому есть опыт кое-какой. И у каждого человека есть какой-то свой опыт. И Господь никогда не попустит человеку больше, чем он может понести. У современного человека в нашем обществе какие скорби преимущественно? Нестроения в семье чаще всего, дети не слушаются или чего-то там еще. Какие еще у нас основные скорби? Голода милостью Божией пока нет. Слава Богу. У нас военные действия и все прочее – да, но мы молимся, как можем помогаем в этом деле нашим ближним, нашим воинам. Но, тем не менее, по сравнению с тем, как бывает: со всемирным потопом скажем, это такой облегченный вариант. Если же задуматься конкретно лично о себе, то каждый человек может, проанализировав свою жизнь, придти к выводу, что, вообще-то, если объективно, честно, Господь бы на меня смотрел, то я, конечно, должен быть давным-давно в аду. Если бы я жил в Ветхом завете, меня бы 100 раз уже побили камнями, потому что – и дальше перечисляешь, почему именно. Но поскольку Господь милостив, Он меня здесь держит. И раз Он мне дает скорби, Он мне даст их и переносить. Вот такая логика. Если этой логике следовать, то у вас всегда будет «слава Богу за все». Какие, Господи, у меня претензии? Это разве скорби? Господи, помоги мне перенести скорби правильно. А тем более, если болезни – они нам для того, чтобы получить венец. Потому что я потерпел. Один из примеров максимального терпения – это книга праведного многострадального Иова, ветхозаветного. Святого, который перенес такое, что, действительно, максима. Кто сильно скорбит или унывает, прям рекомендую – открываете книгу Иова и начинаете ее читать. И тогда уже скорби будут не такие, не так сложно будет их переносить. Но а насчет «Я полюбил страдания» - хотите посерьезнее, можно открыть эту книжку.

Так что продолжим преп. Ефрема. О чревоугодии мы сегодня с вами говорим. Преп. Ефрема Сирина, из второго тома «Добротолюбия», вам читаю, страница 316-317. Мы не будем, конечно, все разбирать. Наша задача – понять принцип. Потому что все мы можем почитать это все. «Признаки доброй жизни в молодом монахе – смиренномудрое воздержание от винопития и многословия. Кто любит их, тот не доведет до конца доброй жизни». Но мы не монахи, еще раз повторяю, но «смиренномудрое воздержание от винопития и многословия», в принципе, в молодом человеке – это ценнейшие качества. Кончено, мы понимаем, что молодежь любит собираться и, вообще, общаться. И это здорово. Потом вырастают – остается мало друзей. А тогда – много друзей. И что характерно, мы выросли в такое время, когда винопитие – это была норма как раз – водка и все прочее до беспамятства – а именно поэтому «огрубевший ум», сплошные житейские попечения, земля сплошная и многословие. То есть постоянно, извините, треп пустой, ни о чем, лишь бы что-нибудь говорить. О серьезных вещах подумать некогда, не то, что говорить о них. А если кто-то начнет говорить в такой компании, в пьяной, что-нибудь серьезное, то, конечно, сразу переведут на какую-то другую тему, скажут: «Нет, нет. Это – слишком серьезно. Мы не для этого собрались. Не мешайте нам здесь наслаждаться моментом. А то ведь мы же себе два метра намерили, поэтому дайте нам хоть сейчас здесь расслабиться». «Не принуждай брата своего пить вино до опьянения, хотя бы издавна он употреблял его. Ибо корабль строится долгое время, а сокрушается мгновенно от одного удара». Эта мысль насчет корабля есть и у Иоанна Златоуста. У него даже более развернуто. «Кто желает плотского упокоения, тот готовит себе много напастей. А долготерпеливый спасается». Человек мечтает: «Сейчас доделаю все и, наконец, высплюсь. Прямо буду спать месяцами, есть, пить. Сейчас только вот это доделаем, и все – будет сразу хорошо». Это шагреневая кожа, вот это нам и не нужно. Нам нужно Бога благодарить сегодня за то, что Он нам дает силы сегодня переносить то, что у нас сегодня есть.

Телефонный звонок: - Я в прошлый раз звонил по поводу правил для певчих, но не молитвенных.

иерей Сергий Генченков: - А. Правил поведения?

Продолжение телефонного звонка: - Нет. Потому что я слышал, что не всем благословлялось быть певчими. Какие-то были ограничения. И об этом Василий Великий писал. Я правда не нашел ничего.

иерей Сергий Генченков: - Есть.

Продолжение телефонного звонка: - Вопрос такой: многословие у меня, когда начинаю что-то объяснять. Пытаюсь с собой бороться. Как с этим бороться? Может быть, посоветуете какую-нибудь молитву?

иерей Сергий Генченков: - Вы правы, конечно. Очень строго отбиралось раньше, во времена свт. Василия Великого, тогда, когда составлялись уставы, но и, вообще, потом. В клир – быть священнослужителем – совсем не попадешь, а в певчие, алтарники и так далее – это все было очень строго. Было множество критериев, чтобы туда попасть. Сейчас достаточно либерально все, так скажем. Во-первых, на клиросах были одни мужчины. Все делали мужчины. Потом эмансипация, то, се – и вот теперь мы имеем, что имеем. Но с другой стороны – это и неплохо. Мы не ропщем, Бога благодарим за то, что наши дамы тоже участвуют в богослужении, тоже поют на клиросах, получают образование соответствующее. Есть у нас регентское целая школа, не одна. В лавре есть в частности, в Петербурге – в общем, много, где учат. И там преимущественно как раз учатся девушки, которые потом осваивают сложнейшую науку регентования и потом подвизаются в храмах. Так что это все не плохо. Думать на эту тему не обязательно, потому что если, Господи, Ты уже меня поставил, Ты же меня и укрепи, как мне здесь правильно быть. А что касается насчет многословия – дело в том, что от слова все же и зависит. Вот допустим, я каждую неделю целый час что-то говорю, значит что это – многословие получается что ли, грех? Давайте вдумаемся: о чем мы говорим? Ведь решающее значение имеет то, что грех – в празднословии. «Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших». Вот эти базовые принципы в жизни людей. Откуда берется многословие? Обратите внимание – это связано с чревоугодием. Ведь с винопитием – языки развязываются. Слышали же такое? Человек, когда выпьет – это даже разведчики, шпионы использовали, чтобы подпоить человека и что-нибудь выведать какой-нибудь секрет, тайну или еще что- то. Поэтому это вещи связанные. О чем мы с вами сегодня говорим. Акцент получился не совсем на чревоугодии, хотя это очень существенно, а именно как работают страсти, как они друг за дружку цепляют. И выискивание, вылавливание этих причинно-следственных связей в своей жизни – это и есть как раз мудрость. Не зря же преп. Ефрем предлагает иметь страх Божий. Страх Божий – это начало премудрости. Есть – и это уже неплохо. Это значит, что у тебя есть фундамент – фундамент страха Божия. И бояться сказать злое, плохое слово – это очень ценное качество. Его нужно учиться приобретать. Понятное дело, что чревоугодие – потом гневаться начал, потом печаль, уныние – все это гордость, все это тщеславие, все это связано становится. Наговорит не пойми что, а слово не воробей – выпустишь – не поймаешь. Именно поэтому «время молчать – время говорить», - как говорит Екклесиаст. Если уже и говорить, то говорить нужно дело. Не просто лишь бы что, а говорить какое-то важное дело. Это не значит, что если супруги между собой обсуждают, что пора на кухне менять мебель, что хорошо бы была вот такая: «Нет, давай еще посмотрим, может быть вот эта», - это не празднословие. Или обои: «Надо вот такой цвет. - Я хочу в цветочек. – Ну, хорошо, давай в цветочек. - А может быть с такими? - Нет. Не с такими», - это – не празднословие. Это – дело. Когда празднословие? Это когда начинается вода в ступе. Я думаю, что это и так понятно: сплетни, кто, что, кто какой. Осуждение дальше появляется, непонятно как даже, от многословия. От многословия рождается пустословие, из пустословия – осуждение, превозношение, а потом – кайся. Поэтому лучше изначально избегать такого, где именно просто так говорят. Особенно опасный в этом плане предмет – это телефон. Особенно, когда собеседника не видишь – говоришь, что хочешь. Еще опаснее, когда пишут в whatsapp и так далее. Вот там враг очень любит вмешиваться. А я знаю это не понаслышке. Мне приходится разбирать много такого, когда люди ссорятся из-за того, что там не тогда ответил, не ответил, ответил не так. Особенно женские варианты, например свекровь – невестка. Потом раз – оказывается эмоции, заблокировали, те обиделись, не разговаривают годами. Потом выясняется, что все это не стоило выеденного яйца. Но уже поздно. Давай никогда не прощать. Обида. И все это таскается годами. В общем, вы поняли. Поэтому раз уж преп. Ефрем связывает чревоугодие с многословием, давайте, и мы тоже свяжем. «Не принуждай брата своего пить вино до опьянения» - мы же знаем, что даже если сами люди и не пьют, или мало пьют, то споить кого-либо – это прямо за счастье, прямо радость какая-то, чтобы потом посмеяться, как смешно выглядел этот человек, которого споили. Помните, сколько в фильмах такого, что «еще, еще выпей, надо выпить до дна»? Сами, может быть, нет или сами тоже пьют, а этих споить. А потом это все кончается чем? Как было хорошо, когда сидели за столом, как было весело вроде бы. Правда, не помню ничего, о чем там говорили, но было весело, под грохот музыки, если ее можно так назвать. А потом кончилось поножовщиной, супружескими изменами, убийством – это никто не помнит. Потом куда-то поехали, там чего-то – в общем, не пойми что. А потом ничего не помнит. Но надо помнить, что состояние опьянения согласно уголовному кодексу нашему – отягчающее обстоятельство, а не смягчающее. Вот это очень важно.

Вопрос: - Как правильно помолиться о человеке, который много пьет, чтобы не было последствий для себя?

иерей Сергий Генченков: - Последствий для себя не при какой комбинации бояться нам не нужно. Вот если мы со смирением молимся за ближнего, то последствия какие могут быть для меня максимальные? Что я тоже начну пить за компанию? Нет. Здесь сама молитва, очень важно, чтобы была со смирением. Но мы должны всегда понимать, что человек, который много пьет, о котором вы молитесь, он сам личность, и у него есть своя свобода. Есть промысел Божий о спасении его души, есть все. Но человек свободный, и он свободно либо Бога выбирает, либо отвергает. И с этим сделать ничего нельзя. Иначе бы все были бы праведниками. Потому что естественно, что за тех, кого ты любишь твоих родственников, близких, соседей, одноклассников – конечно, ты переживаешь, не можешь быть чурбаном, но можешь помолиться Пресвятой Богородице «Неупиваемая чаша», мученику Вонифатию. Им молятся специально об этом. А сколько таких случаев и в моей практике и в истории Церкви, когда по молитвам ближних переставали, бросали, пить. А если хочешь, чтобы точно не было последствий для себя, то молись Богу, Пресв. Богородице, святым. Если хочешь, чтобы были последствия гарантированно, 100% мало не покажется – попробуй обратиться к гадалкам, бабкам, ворожеям и так далее. И вот посмотришь. Потом придется расплачиваться. И помочь – не помогут толком, а если и бросит пить, так лучше пил бы. Есть еще хуже варианты. Так что не будем нервничать, унывать, а будем Бога благодарить за то, что есть, и чем можем, помогать ближним нашим.

«Лучше есть о Господе и благодарить Господа, нежели не есть и осуждать ядущих и благодарящих Господа». Вот такое еще пожелание преп. Ефрем нам предлагает. У преп. Иоанна Лествичника есть такое, когда он говорит о тщеславии: «Я тщеславлюсь, когда я ем», - положенное по уставу церковному, не объедаюсь. Сугубый пост не накладываю, а просто пришел в трапезную – первое, второе, компот. Мне дали – я ем. Если пост, то постное, если не пост, то тогда то, что разрешается. У монахов максимальное – яйца на Пасху. Я ем, что дают и тщеславлюсь, что я ем и какой молодец. И наоборот, не ем ничего, прямо постник – тщеславлюсь, какой я постник. Здесь у преп. Ефрема Сирина немножко другой вопрос, но принцип простой – если выбирать, то лучше уж есть о Господе и благодарить Господа. Потому что Господь нам не заповедовал, что запоститься так, чтобы умереть от голода. Нет. А такое тоже ведь бывает – люди накладывают на себя невозможные посты. Только начали поститься – сразу монастырский устав, сухоядение и так далее. А потом у них язвы и все прочее. Такая тоже есть крайность. Хотя, конечно, если делают ради Христа, то Господь редко попускает такое, но если ревность не по разуму называется. Это очень опасно. Но лучше есть и благодарить Господа, что Господь дает еду, нежели не есть и осуждать тех, кто ест и благодарит. Поэтому если сел за трапезу – ешь хлеб, а не осуждай ближнего, чтобы через осуждение не сделаться тебе пожирающим брата своего. Думаю, что тут можно не комментировать: «Будь здрав и ешь все предлагаемое тебе о Господе. Если предложено вам что снедное, чего не хочешь ты есть, не отсылай сего с трапезы, когда другие хотят есть и благодарить Господа». Все просто: будь здоровым в вере. Раз Господь дает это – не обижай ближних. То есть ты пришел куда-то, там есть еда. Ну, что делать – какая есть – ту и едим. Все – ничего сложного.

Давайте немного итог подведем борьбы с чревоугодием. Давайте помнить, что мы должны нашего ветхого человека победить. То есть чтобы наш новый человек во Христе был доминирующий – чтобы ему подчинялось все, то есть подчинялось духу. Мой дух подчиняет душу и тело. Я этому телу и говорю, что ему делать. Не оно мне, а я ему. То есть чтобы оно было мне рабом. Это – идеально. Или хотя бы помощником, по крайней мере, не противником. И если даже оно заболело или что-то с ним случилось, то я бы не роптал, а Бога благодарил, что я могу телесное потерпеть, а духовное мне приложится. Все-таки я же ищу Царствие Небесное. И Господь предлагает мне в свое время то, что мне полезно. Поэтому, дорогие братья и сестры, я надеюсь, что сегодняшняя тема для прохождения нашего поста при помощи слов преп. Ефрема Сирина поможет нам сделать его приятным для себя, а не скорбью.

Вопрос: - Слышала, что есть три кита семейной традиции: первое – бережное отношение друг к другу, второе – умение уступать, третье – строить систему компромиссов. Это же всем подходит?

иерей Сергий Генченков: - Основание брака, главное в браке, чтобы никогда не ссориться – это брак во Христе. То есть «Я есть Любовь», - говорит Господь. «Бог – есть Любовь», - говорит святой Иоанн Богослов, поэтому если у нас любовь во главе, то есть Христос, то тогда дальше все остальное к этому прикладывается. Бережное отношение друг к другу – так это само собой. Когда ты кого-то любишь, ты обязательно будешь бережно относиться. Особенно как к дару, который Господь тебе дал. Умение уступать – так мы и живем так, христиане. И все время и делаем, не только по отношению к жене или мужу. Строить систему компромиссов совершенно нет необходимости, потому что у нас компромисса с грехом не бывает, а все остальное – Господь как-то Сам это дает. Просто нужно смирение, потому что не бывает, чтобы враг не пытался вмешиваться в то, что Господь соединил. Само собой. Но любовь покрывает все возможные удары, которые наносятся по кораблю, волны, и внешние, и внутренние. Просто лишь бы была семья – малая церковь. Так что как там психологи и в той семейной традиции – это они пусть сами разбираются, а мы с вами если уже делаем, то делаем по-настоящему. Как Господь благословил.

Вопрос: - Псалтирь – это духовная защита от любых темных сил?

иерей Сергий Генченков: - Сама книга псалтирь – как у нас называют ее – «бесегон». Это то, что демоны категорически не любят. Это правда так. Поэтому очень часто используем эту книгу. Но вообще, с другой стороны – хоть у нас и есть эта война против духов злобы поднебесной, но победа над ними осуществляется при помощи поста и молитвы. А молитва, пение псалмов, чтение – это очень хорошее, проверенное тысячелетиями оружие. Поэтому в данном случае любые темные силы очень не любят эту книгу. И мы с вами с помощью Божией время от времени кое-что из нее разбираем.

Вопрос: - А может псалтирь – это камертон, который задает очень точный тон всей духовной жизни?

иерей Сергий Генченков: - А можно и так. В принципе, если жить, как написано в псалтири – молится этими псалмами, то тогда совершенно точно начинаешь меняться в лучшую сторону. Так что всем рекомендую псалтирь не оставлять. «Горе мне, если я оставлю псалтирь», - говорит Иоанн Златоуст. Бог в помощь.