16.11.2023 16:15:53
Слушать: https://radonezh.ru/radio/2023/11/03/22-03
Н.Бульчук: Поговорим сегодня о владыке митрополите Сурожском, его книге «Не могу, Господи, жить без тебя». Это новый цикл, который анонсирован издательством «Никея». Название определяет не только книгу, но и всю жизнь владыки Антония.
Ф. де Грааф: Мне бы хотелось поговорить о книге в форме диалога, потому что нет смысла пересказывать, что там написано. Но это самая важная книга сейчас, потому что книга про молитву и про Христа, про наши отношения к Богу. Сейчас опасность в том, что мы много делаем, а где при этом наша молитва – суть жизни? Все идет от молитвы. Владыка часто говорит, что молитва – основание всего. Сейчас столько поднебесные силы влияют на нас, что больше чем когда-то мы должны, я говорю про себя прежде всего, найти время молиться. В книге можно найти много важного: откуда начинается молитва, почему важно это делать, что мешает нам молиться. Это крайне важно, потому мы и говорим об этом.
Н.Бульчук: Это не только крайне важно, но воскрешает одну из основополагающих наших обязанностей – апостол Павел призывал непрестанно молиться. Мы, сегодняшние христиане, признаем, что не можем ответить даже, зачем нужно молиться. Я недавно разговаривал со священником, который тоже написал книгу о молитве, и он в интервью подробно размышлял о том, нужно ли нам читать эти составленные правила, которые привычны. Батюшка считает, что молитвы писали святые отцы, это их опыт, нам совсем необязательно читать непонятные слова, выполнять непонятную, трудную дисциплину молитвы, вставать перед иконами, открывать молитвослов. А разве об этом идет речь, когда мы говорим о молитве? И вообще – что значит не молиться? Святые отцы говорят, что молитва – дыхание жизни, единственное, что человека объединяет с Богом.
Ф. де Грааф: Владыка не согласился бы с тем, что установленные молитвы не стоят того. Они - школа молитвы. Когда мы научаемся играть на скрипке, то мы тоже не сразу играем сами. Молитвы не просто от ума написаны, это опыт жизни тех, кто был близок к Богу. У них можно учиться тому, как относиться к Богу. Владыка был против, чтобы мы говорили как попугаи только потому, что надо. Для него ничего не надо, потому что суть молитвы – встреча с Богом, а это целый путь жизни, это работа над собой. Если мы в жизни хотим с кем-то встретиться, то мы подготовлены, мы настроены с уважением, трепетом, хотим узнать, какой он, что любит, и это только в меньшей степени подобие отношения ко Христу. Но разве мы так ко Христу относимся? Владыка часто говорит, что Христос пришел сюда по любви к человеку, к тебе лично, Он тебя так любит, ты для Него уникальный человек, Он умер для тебя, Он ждет всей душой, чтобы мы хотели быть с Ним, хотели приобщаться к Нему. Действительно, Он пришел для спасения мира, который во зле лежит, который жаждет света, любви. И важно выходить в мир, чтобы состраданием как у Христа, жертвенной любовью жить. Владыка говорил, что слова нашей молитвы – это те слова, которые сам Христос мог бы говорить, а это большая ответственность. Каждое слово важно заранее продумывать, знать, чтобы понимать, могу ли я сказать это от всей души. Если нет, говори правду. Честность так важна: Господи, не могу, не доросла, не понимаю, но это Твоя молитва. Молитва, как встреча, дана, чтобы соединяться со Христом, чтобы Он стал таким Другом, что мы находим для него даже личное имя.
Н.Бульчук: Если мы Его лично не знаем, то и не можем общаться. Но ведь глубокое общение владыка получил как толчок своего духовного восхождения, когда лично ощутил присутствие Христа. Эта история хорошо известна от самого владыки. Для каждого ведь это невозможно повторить, каждый по-своему ощущает Христа. Кто-то временами, когда молится правилом утром или вечером, а кто-то постоянно. Наши святые говорили, как Моисей, я в ноздрях чувствую дыхание Бога. Святые ощущали Христа постоянно в своей жизни, руководствовались Его действием. Если человек не получает взаимного общения, он молится, как преподобный Силуан Афонский – долго, до отчаяния.
Ф. де Грааф: Силуан Афонский был очень близок владыке Антонию. Его наполнял голод, который был и у старца Силуана, и жажда духовная найти Христа, узнать Его. Владыка говорит, что наша молитва – приносить Богу наши нужды, желания, но прежде всего это осознание того, что я не могу жить без тебя, Господи. Где Ты? Жажда души, которая неясным воплем вопрошает Господа, где Он, ищет Его. Владыка говорит, что нам только кажется, что мы в Царствии Божием, а на самом деле мы еще так далеки, потому что не прошли через внутреннюю пустыню. Крик души – не скрывайся от меня, Господи – это начало настоящей молитвы. Я хочу быть с Тобой, Господи, не чтобы получить что-то, а просто быть, приобщаться, стать единым. Это наше призвание. Это высокое призвание, хотя так мало кто об этом говорит. Везде слышишь, что надо делать добро, быть активными, признавать себя грешными. Это все так. Но суть и начало – молитва, чтобы всей душой, волей, телом признать, что ты в пустыне, оказаться наедине с собой и искать в этой пустыне Христа. Тогда будет ответ, потому что это настоящая молитва. Из этой пустыни все молитвенники молились. Мы не можем понимать их вопль, потому что сами в такую глубину пустыни еще не вошли, потому что страшно. А без этого не будет и встречи, по словам владыки. Он одобрял жажду и голод по Богу, потому что это начало жизни, встречи, личного отношения, когда есть человек и Сам Бог. Что реальнее может быть? Мы не подобны никому, уникальны. В книге много сказано о том, что нам нужно обязательно искать личное отношение с Господом. При этом нам мешает наша косность, лень. Владыка говорил, что когда мы перестаем молиться, то укрываемся от Бога, создаем свой мир, в котором наша неправда укладывается. Тогда мы теряем и молитву, и Бога, силы, жизнь. Настоящий путь, выводящий из тупика, - трудный. Надо переменить жизнь внутрь своего сердца. В других книгах он говорит, что духовная жизнь начинается с открытостью сердца. Мы не можем познать Христа своими силами, подвигами. Мы можем только решиться на подвиг раскрыться Ему, дать путь действовать как Он Сам хочет. А раскрыть сердце как раз никто и не хочет, потому что тогда человек уязвим, беззащитен, но ведь и готов на все, чтобы быть с Богом. А хотим ли мы? К владыке однажды приходил человек и просил у Него научить познать Бога. Владыка спросил, что такое Бог для него. Единственно важное в жизни, без чего вы не можете жить. Если Христос – единственное, что важно, жемчужина дорогая, которую нужно найти, то найдем. А если нет, то и не найти, потому что это работа над собой, без развлечения, без гаджетов, погружение в себя хоть на полчаса. До того, как молиться, 10-15 минут молчать, ничего не говорить, ничего не делать - подготовиться к молитве. Телом быть готовым, что тоже важно. Это не просто оболочка. Телом мы получаем все таинства, Христа, помазание, тело наравне с душой и духом. Так что 10 минут просто молчать перед Царем, а потом уже несколько слов сказать Ему. Но для этого нужно желание быть с Ним. Нужно готовиться к встрече с Богом, Который перед нами невидимый стоит.
Н.Бульчук: Эти слова заставляют задуматься. Я сам такой, ищу время, чтобы прочесть правило вечернее, а тут ждет работа, тут развлечение, тут интересная книга, а потом ты устал, некогда. Хорошо если 15 минут прочитаешь правило, но сухо и холодно, а после спрашиваешь себя, а молитва ли это? Вы сказали, что важно ощутить эту насущную необходимость любить Бога, потому что Он любит нас. Даже если мы любим человека, это вносит в жизнь невероятное беспокойство, всю жизнь приходится перекраивать, как неудобно, но нужно думать о любимом человеке, заботиться, жить его нуждами, думать о нем все время, как он, что нужно ему. Это вносит в нашу жизнь неудобство. Многие недоумевают, зачем им это все? Сплошные ограничения, вопросы о том, чтобы себя все время ограничивать. Пост, неправильные мысли и движения души, поведение, ты постоянно должен проверять себя перед Богом. Жизнь сужается, и ты заставляешь себя измениться. Ты уже не сам ты, но живешь по шаблонам. Так рассуждают люди нецерковные. И как нам доказать необходимость этой встречной любви, если ты ее не ощутил сам. Такие люди тоже есть. Недавно беседовали с Александром Огородниковым. Но избранные не могут иначе, они почувствовали Бога и идут напролом.
Ф. де Грааф: Жажда быть с Ним – это не значит заставлять себя суживать жизнь.
Н.Бульчук: А как получить эту жажду?
Ф. де Грааф: Молчанием и молитвой. Нет этого именно потому, что мы не молимся, не даем этому времени. 15 минут – недостаточно, чтобы познакомиться с кем-то. Мы не читаем обычно Евангелие, а ведь это Его жизнь, это не просто заповеди. У нас есть евангельская группа, там еще читали, а вне группы мало кто читает Евангелие. Надо заставить себя. Там же тоже встреча - в Евангелии Сам Господь. Если мы хотим, то нужно совершать усилия. Если непонятно что делать – начинай молиться. Феофан Затворник на вопрос – «как научиться молиться», отвечает – молись. Это не про заставить себя. Если бы ко мне кто-то собирался прийти только потому, что надо, я бы сказала «не приходи». То же и со Христом. Владыка слово «надо» никогда не говорил. Ведь важно, чтобы тебе хорошо было, чтобы сердце хотело. Это не про то, как заставить волю, ум, но порывом сердца захотеть быть с Ним. Поэтому и начать надо с сердца.
Н.Бульчук: Обратная связь существует. Начать надо с практики, она покажет, что ты на верном пути. Ты почувствуешь эту любовь.
Ф. де Грааф: А если этой встречи нет? Еще больше будет голод. Нужно работать над сердцем, что не так легко. Помните про ощущение беззащитности? И мы боимся страданий, уязвимости. Наше призвание так молиться и жить во Христе, как бы Он Сам в нас молился и жил. Жертвенная любовь о спасении мира.
Н.Бульчук: Но это ведь страшные слова, это моление о чаше.
Ф. де Грааф: Да, владыка говорит про «Отче наш». Он с годами все больше с трепетом и ужасом произносил молитву эту. Ведь только Христос мог сказать такое Отцу, потому что единородный Сын Он есть. Он так мог сказать, потому что распинался, потому что жертвенной любовью восполнил волю Божию, и исполнил это. Если мы так говорим, то согласны жить как Он, то есть согласны на распятие ради спасения мира, ради человека передо мной.
Н.Бульчук: Всякий раз, произнося молитву «Отче наш», мы усыновляем себя Богу.
Ф. де Грааф: Да, но только во Христе. После воскресения Он говорит «идите к братьям Моим» и «предваряю вас в Галилее». Это о всех членах Церкви. Только во Христе мы можем призывать «Отче наш». Это большая ответственность в жизни. Бываем ли мы Каином или Авелем? Конечно, физически мы не убиваем, но мы проходим мимо человека неприятного, безразличны к чужому, а за этого-то человека Господь умер. И как-то ты любишь ближнего?
Н.Бульчук: Но это планка чрезвычайно высокая.
Ф. де Грааф: Это наше призвание. Владыка часто говорит, что призвание - стать продлением, воплощением Христовым на земле. К сожалению, у нас это суживается в храмах, проповедях, отношениях. Спасти душу и бороться с грехами важно, но ради чего? Не ради своего спасения, но чтобы быть Его светом, Его присутствием на земле ради тех, которые Его не знают. Это подвиг, движение вперед и внутрь, осознать и, если есть порыв сердца, идти, падать и снова идти.
Н.Бульчук: Мы говорим о новой книге владыки, а я почему-то вспомнил лекции его в Московской духовной академии в 70-х годах. Владыка приезжал в Лавру, провел много бесед. Почему-то вспомнились именно те годы. Церковные историки говорят, что в те времена мы были настолько близки к англиканской церкви по канонам, текстологически, по богослужебному чину, что чуть было не произошло какого-то даже соединения. Сегодня, глядя на церковную жизнь, видим, какие распри и раздоры в православной Церкви. Это было немыслимо еще 5-10 лет тому назад. Что творится с патриархатами, вражда, ненависть, интриги. Это тоже знак? Неужели же так умалилась любовь христианская?
Ф. де Грааф: Думаю, что все же умалилась – нет молитвы. Если бы была, то было бы и сострадание, и жалость. А другое более важное заглушает молитвы. Это целый путь. Владыка говорит, что в жизни внутренней и внешней надо стать достойными тех молитвенных слов, которые мы произносим. Бывает, не так легко молиться. Усталость, нечувствие, боли в теле, усталость душевная. Но крик души говорит за пределы усталости, бесчувствия. Я знаю Тебя, я люблю Тебя, о Господи, Иисусе, ты моя защита. Дух Святый, Троица Пресвятая – благословен Ты во веки! Суть не в чувствах, эмоциях, а в том, чтобы стоять перед Богом.
Н.Бульчук: Часто мы не отдаем должного молитве только потому, что у нас не хватает времени. Бич современного человека.
Ф. де Грааф: Это не так. Время есть. Если человек в машине вместо того, чтобы слушать музыку, помолился, помолчал, подумал, внутри себя побыл. В трамвае можно не говорить по телефону, но вместо этого помолчать, побыть внутри себя перед Господом. Телом можно выпрямиться и стоять перед Богом. Очень много времени, когда можно быть со Христом. На улице видим человека старенького – ему тяжело, Господи, помоги ему. Или мама с ребенком, который не слушает, дай им мир, Господи. Много всего вокруг. Можно находить повод молиться.
Н.Бульчук: Даже когда милостыню не можешь или не хочешь подать, то молись за этого человека.
Ф. де Грааф: Верно! Молиться можно где и сколько угодно, вопрос – хотим ли мы быть с Ним.
Н.Бульчук: Чтобы захотеть, нужно сделать встречное усилие. Почувствовать любовь Божию, в нашем холодном грешном мире. Люди жалуются, что никакой любви от Бога, только несправедливости, Бога обвиняют во всем, что человек переживает, что многие живут неправедной жизнью и ничего плохого с ними не происходит. Они процветают. А где же Бог? Он не видит? Создавый уши, не слышит ли? Создавый око, не видит ли? Давид так давно задавался вопросом этим, хотя ответ на него знал. Что ответить людям, которые так думают?
Ф. де Грааф: Думаю, это не вопрос от людей. Недавно больной один человек бунтовал против Бога, Которого человек сам еще совсем не знает. Обычно мне встречаются люди, которые Евангелие не читают, никаких усилий не делают, чтобы узнать, какой у нас Бог. Какое представление у людей есть о Нем? Какой опыт отношений с Ним? Часто – Он несправедливый, каратель, ничего не делает, мне плохо и так далее. И тогда можно спросить – а где же вы? Что вы сделали, чтобы познакомиться с Ним? Евангелие читали? Часто молчите, чтобы услышать Его? А что касается воли, по которой все происходит… Есть воля Бога, наша и лукавого. И мы чередуемся между волей Бога и лукавого. Выбираем одно. В книге владыка вспомнил, что в Америке читал брошюрку, где говорилось, что когда мы молимся, Господь чувствует сердце. Мы можем благочестиво говорить слова, но стремления души, тела, воли совсем будут в другом. А молитва в пустоте не бывает. Или к Богу, или к лукавому. Я однажды была у исповеди, так вот мне священник сказал, что говорю одно, а на душе по-другому, он это увидел. О постоянном выборе - к Богу или к лукавому, вот о чем надо думать.
Н.Бульчук: Мы сегодня говорим о вещах все же отвлеченных, потому что люди живут совсем другим. В мышеловке, в тупике, они стараются работать, кормить свои семьи, жить в рутине и часто пытаются получить озарение через простые человеческие радости, вкусно поесть, куда-то выйти, культурную создать программу. И это печально, потому что душа не получает должного насыщения, она не отдыхает. Гаджеты, телевизор - душа дальше уходит от Бога, от Света. Раньше любую книгу нецерковную можно было прочесть и получить откровение о Боге. Сейчас я даже могу найти такое в детской литературе, где в нескольких строках получу больше, чем за отрезок жизни целый. И слезы польются, душа откроется, Бога поблагодаришь. Массовая культура тянет в противоположную сторону. Человек смотрит триллеры со зверскими лицами. Ощущение, что мы сами роем себе могилу. Как человеку сказать, чтобы мы больше смотрели на природу – то, что не испорчено?
Ф. де Грааф: Думаю, все начинается с молчания, с того, чтобы не развлекаться. Пока есть развлечение, мы идем вне себя. Чтобы научиться быть внутри себя, надо отсекать то, что отвлекает. Сами по себе многие вещи неплохи, но если только так отдыхает человек, то душа его кричит. И чтобы услышать крик ее, надо молчать. Это осознанная попытка должна быть. Столько ненависти сейчас. Мы не укоренены во Христе, под натиском эмоций, зла, сдаемся, потому что стержня внутри нет. Но ведь и заставить другого нельзя, каждому надо хотеть самому.
Н.Бульчук: Часто мы совсем мало что можем, от нас не все зависит. Солдат выполняет волю начальника, человек чью-то волю. Я не всегда могу делать то, что хочу. Это внутренняя свобода. Но если хочу делать одно, делаю другое, как говорил апостол Павел. Я каждую секунду поступаю против своего внутреннего веления.
Ф. де Грааф: А если понять, что это выбор между Богом и лукавым, тогда можно останавливаться.
Н.Бульчук: Это останавливает, но дает много проблем.
Ф. де Грааф: Не соглашусь.
Н.Бульчук: Если я подчиненный, то лишусь работы. Если солдат, уберут со службы.
Ф. де Грааф: Я говорю про внутренний мир, не внешние проявления. Речь о внутреннем состоянии, с которым ты будешь делать. Владыка говорил, что Богу не так важно, чем ты занимаешься, а как занимаешься, каким образом действуешь. Укоренен в Боге и действуешь с Ним или просто кое-как на халяву. Такое отношение ничего не дает. И пустота… Она есть. Даже у нас на работе пустота есть. Только забыть другими делами можно. Владыка до эры гаджетов говорил, что все сделано для того, чтобы Богу не было даже возможности достучаться, потому что мы живем вне себя. Иногда требуется от Бога вмешательство потому, что нужно остановиться от суеты. Нет гаджетов, нет ума, и вот где же моя настоящая природа, мое я? Сейчас можно над этим работать. Болея уже поздновато работать, нет сил, влияние лекарств, и поздно думать о том, что я буду встречаться с Творцом в радостном смысле. Но об этом всем почти никто не думает.
Н.Бульчук: Две недели назад я был на вечере памяти преподобного Паисия Святогорца, который уже прославлен в лике святых. Это современник, писал нашим языком, служил в нашей армии разведчиком. Писания его просты и доходчивы. Одной из главных добродетелей преподобный называл благоговение. Сегодня это слово забыто. А когда смотришь на владыку Антония, у него не то что благоговение, он словно солдат перед высшим офицером – все время подтянут, стоит перед Богом, серьезен, светел, вдохновлен, знает, к чему призван, в чем его жизнь. Это благоговение сегодня не увидишь. Жили мы не в христианской стране, власть была антицерковной, но благоговение к Церкви испытывали даже атеисты. Теперь же вижу, что священники, совершающие Литургию, иногда не имеют его.
Ф. де Грааф: Некоторые имеют, другие – в меньшей степени. Благоговение может быть тогда, когда ты знаешь, с Кем имеешь дело. Владыка знал Христа, стоял пред Царем мира, благоговейно, но с любовью, будучи другом. Он однажды говорил мне, что с Ним просто, с людьми труднее. Владыка мог Ему все говорить. Телом он был совершенно собран. По спине было видно в алтаре - его тело молится. Он готов стоять перед Богом телом, душой, духом. Если просто читать Евангелие, можно увидеть, кем Он был, неужели не будет благоговения перед Его жертвенной любовью, отношению к ненависти, одиночеству, оставленности. Как не благоговеть? Если бы такой друг относился ко мне так, то можно было бы жить, чтобы всю жизнь радовать его. Владыка говорил, что нам должно быть в таком случае не тягостно, а радостно с Ним. Если нет радости, то тогда вы еще не христиане.
Н.Бульчук: А как легко молиться в храме и за такой Литургией, которую совершает человек благоговейный? Сразу вдохновляет, дает такой настрой.
Ф. де Грааф: Это потому что Дух Святой там.
Н.Бульчук: Я недавно переслушивал старые записи служб лаврских и заметил, что столько лет прошло, а замечаешь то благоговение, с каким совершалось богослужение, песнопения исполнялись – медленно, спокойно. Теперь чаще все не так, все в спешке и формальности. Я не говорю по своему опыту, это многие замечают. Было легче молиться тогда. Сейчас умерли старушки, которые приходили в храм. Мало они знали богословия, мало могли дискутировать на сложные темы, но они стояли в храме и молились.
Ф. де Грааф: Простота! И жажда бытия с Богом! Стоим с трепетом, может что-то уловим. А привычка мешает. Владыка в чудесной книге «Христианство и церковничество» говорит, что красота может заслонять истину, которая там происходит. Можно наслаждаться пением и чем угодно, но не войти в глубину, не понять, что переживает Бог. Разница между Ним и нами тоже дает благоговение. Если смотреть, как Он жил, живет, к чему призывает, а где мы стоим, то можно просто молчать и каяться в том, кто мы есть. Владыка говорил, что почти никто из нас не кается в том, кем мы являемся. Мы так далеко от Бога, что нет жажды по Нему, что просто живем поверхностно. Суть греха, что мы живем поверхностно.
Н.Бульчук: Это беда наша большая. Я бы не сказал, что красота мешает. Когда не вычурно, не театрально, то и хорошо. Молитвенный настрой преобладал. Богослужения Страстной. 3-4 голоса старушек, владыка выходит, дает возглас, и вот ты уже погрузился в события с головой. Ни о какой внешней гармонии речь не идет. Хор должен быть духовный, не театральный.
Ф. де Грааф: А украшательство распятия? Кажется, мы иногда сильно увлекаемся. А Он там висит распятый за нас.
Н.Бульчук: Я недавно нашел для себя объяснение тому, что особенно красиво украшают храмы. Владыка Павел Сербский на проповеди благодарил жертвователей за благолепное украшения дома Божия, чтобы помнили, приходя в храм, что это есть наше предназначение, рай Небесный. У человека должен быть рай здесь на земле.
Ф. де Грааф: Думаю, что красота должна быть, но не должна заслонять суть. Можно остановиться на красоте и не войти вглубь. У владыки есть прекрасная книга «Красота и юродство». Он говорит там, что красота может стать идолом, заслоняя глубину, которая есть на самом деле. Красота человека может быть такой, что заслонит образ Божий в нем. Зато юродство может показать реальную красоту.
Н.Бульчук: Это тонкая гармония красоты, богослужебной эстетики. «Церковная эстетика» - книга протоиерея Алексея Остапова вышла в 50-х. Батюшка организовал церковный археологический кабинет при Московской духовной академии, в музее собирались подарки патриарха Алексия I. Макеты, кресты, что угодно. Музей до сих пор существует. Сколько там красоты. А отец Алексей, будучи крестником патриарха, человек тонкий, эстет большой, но очень верующий и мягкосердечный, написал брошюру, где сообщал, как священнику нужно относиться к этой видимой красоте, как вести себя в обществе, чтобы высоко держать звание православного священника. Сейчас удивляешься наивному представлению, а между тем уже тогда этот вопрос был актуален. Как украсить храм, чтобы не было пошло.
Ф. де Грааф: Владыка говорит, что все, что отнимает внимание от Христа, надо отсекать. Минимально, ничего лишнего, чтобы на Него внимание шло. Это было его правило изнутри. Он так и жил.
Н.Бульчук: И это должно быть правило для всех нас. И повторюсь, как легко рядом с таким человеком молиться. Очень благодатно. Помню старых владык, которые прошли войну. Они мало уделяли внимания пышностям, прочим обрядам, которые заслоняют Христа, но молились так, как в последний раз в жизни. Прекрасно понимали, что эта Литургия может быть последней – арестуют и все. Кто-то из историков сказал, что если Церковь живет без гонений… а их как раз давно и не было.
Ф. де Грааф: Я не согласна тут. Думаю, что гонения не обязательны, чтобы приблизиться ко Христу.
Н.Бульчук: Но от сатаны мы каждый день испытываем гонения. И от себя, кстати.
Ф. де Грааф: - Это конечно шутка, но по правде, это отказ принимать себя, что я такой, я такая, чтобы в итоге переложить ответственность на другого, хотя бы на диавола.
Н. Бульчук: - Закончим нашу встречу словами из книги владыки Антония. Это о молитве, которую сам владыка составил. Наши современники, например отец Михаил Труханов, составляют молитвословы, включая туда свои молитвы. Многие так поступали и поступают.
«Господи, Ты говоришь, а я совершенно глух, словно камень, даже не иссохшая земля, потому что иссохшая земля впитывает влагу дождя. Должно быть я камень, потому что напрасен дождь, нет во мне ответа. Скатываются капли, не напитав его. Как мне нужно Твое сострадание, Твое терпение, Твое милосердие, Твоя помощь, Твоя поддержка. Разбуди меня Господи, не дай заснуть, навечно умереть, так и не проснувшись. Ты вызвал Лазаря из могилы, произнеси слово, чтобы пробудить меня от смертной спячки, которая страшнее физической смерти, поглотившей временную жизнь Лазаря». Это не владыка должен был от себя говорить, а каждый из нас.
Ф. де Грааф: - Однажды, когда он читал Евангелие просто так, ужаснулся, потому что никак его душу слова Евангелия не тронули. Это была его проповедь. Тогда понятно было, что каждый раз от чтения Евангелия у него был отклик к тому, что говорит Христос. Так нужно научиться читать Евангелие, познать Христа через чтение Писания, молчание, молитву, воплощение в жизни того, что поняли.
Добавить комментарий