Михаила Юрьевича Лермонтова воспитывала, как известно, бабушка Е.А.Арсеньева, которая отличалась особым благочестием. Вместе с ней поэт с детства посещал храмы и монастыри. В романе «Вадим» Лермонтов описал Нижнеломовский Казанский Богородицкий монастырь Пензенской губернии. Он был основан в середине XVII века казаком Алексеем Набоковым, которому явилась икона Казанской Божией Матери. В монастыре хранились две чудотворные иконы – упомянутая Казанская и образ св. Иоанна Крестителя. В дореволюционном описании русских монастырей говорится, что эти две иконы привлекают в обитель множество богомольцев. Летом чудотворные иконы носили по городам и селам Пензенской губернии. В июле совершался крестный ход с ними из Нижнего Ломова в Казанский монастырь. С бабушкой и кузинами Лермонтов посещал Троице-Сергиеву Лавру , он видел Звенигородский монастырь, Ново-Иерусалимский Воскресенский монастырь патриарха Никона и немало других обителей не только в России, но и в Грузии. Во всех храмах и монастырях он, конечно, не раз стоял перед чудотворными иконами и иконостасами. О том, какие иконы окружали Лермонтова в детстве, можно судить по поздним воспоминаниям П.К. Шугаева. Он пишет: «Тот образ Спаса Нерукотворенного, коим когда-то Елизавета Алексеевна была благословлена еще ее дедом, которому она ежедневно молилась о здравии Мишеньки, когда она узнала о его смерти, она приказала отнести в большую каменную церковь , произнеся при этом: "И я ли не молилась о здравии Мишеньки этому образу, а Он все-таки его не спас". В большой каменной церкви этот образ сохранился и поныне; ему, говорят, самое меньшее лет триста» (Воспоминания 1989). Можно быть уверенным, что перед этим образом молилась не только бабушка, но и ее маленький внук. Возможно, в романе «Вадим» Лермонтов описывает именно эту икону Нерукотворного Спаса, художественно переместив его из бабушкиной образной в храм еще до того, как это случилось в действительности. Как и многие другие русские поэты и писатели, Лермонтов часто описывает красный угол. Наиболее лирично и вместе с тем глубоко это сделано в знаменитом стихотворении «Ветка Палестины». Заботой тайною хранима Перед иконой золотой Стоишь ты, ветвь Ерусалима, Святыни верный часовой! Прозрачный сумрак, луч лампады, Кивот и крест, символ святой… Всё полно мира и отрады Вокруг тебя и над тобой